Операция у собаки при промежностной грыжи

Когда моей собаке поставили диагноз промежностной грыжи, я перерыла весь интернет, опросила всех врачей, но не нашла ответа на вопрос, как лечить грыжу без операции (опасной, бесполезной, дорогой). Этот путь мы с Марсом прошли сами. Возможно, кому-то наш успешный опыт пригодится.

История болезни зенненхунда Марса, рассказанная им самим
Это был фильм ужасов, точнее, сериал. Основные события развернулись в июле, но началось все в феврале. Как-то раз хозяйка моя, Лакус, ветреная и непрактичная, решила заготовить дров. Позвала охранника нашего поселка, он пришел, помахал топором с удовольствием, – скучно ему целый день на посту сидеть. А мне достались осколки и щепки. Обожаю зубы почесать об них. Ну, и наелся я щепок, пока хозяйка отвлеклась на что-то. Потом уже увидела, заверещала, но поздно было. А через день стало понятно, что этими щепками в туалет не сходишь: в попе ёж, сами понимаете, ситуация не из приятных. Хозяйка принялась звонить врачу, лечить меня какими-то пластмассовыми трубочками с жидким содержимым, и вроде полегчало. А в апреле история повторилась уже без щепок. Приехали мы к доктору в Солнечногорскую клинику. А доктор этот, большой человек в желтой тунике с изображенными на ней собачками, жирафами и прочими львами, Денис Сергеевич, спас меня когда-то от пироплазмоза, и хозяйка ему очень доверяла. Денис Сергеевич долго исследовал мне одно место и заявил, что простата величиной с его кулак (а он двухметрового роста). «Этого ко мне на кастрацию», — заявил. А хозяйке сказал, что надо ставить диагноз, пока мы ничего не знаем, и надо посмотреть простату на УЗИ. Дальше какие-то милые девушки гладили меня по пузу жужжащей машинкой, брызгали из пульверизатора и водили гладкой штучкой, но простаты не нашли. Ни величиной с кулак, ни какой другой. Велели выпить побольше жидкости и приехать в другой раз. В другой раз, несмотря на выпитый литр кефира, повторилось то же самое. Нет такого органа в моем животе, вот как. Прошел где-то месяц, и вдруг на попе образовалось какое-то кольцо. Хозяйка опять завопила, испугалась, и поехали мы к другому доктору, в Клин. К хорошему не попали, а попали к обычному. Она сказала, что это промежностная грыжа с дивертикулом, и чтобы мы искали в Москве хирурга, который и дивертикул ушьет, и грыжу уберет. Причем сказала это доктор спокойным тоном, как будто это совсем легкая болезнь, и не предупредила о последствиях.
Если бы Лакус знала, чем это грозит, она бы сразу предприняла необходимые действия (еще бы кто объяснил, какие). А она не знала, даже обрадовалась, что это грыжа, а не что-то более страшное. В те дни у меня были затруднения только с большим процессом, а с малым все было нормально. Но через две недели началось. Стало трудно писать, а потом почти невозможно. Сзади, где было кольцо, надулся «футбольный мяч» – и я не преувеличиваю. Поехали мы снова к Денису Сергеевичу с «футбольным мячом». У меня от боли все разрывается, писать не могу. А Денис Сергеевич на мой мяч не смотрит, а смотрит на хозяйку и считает в столбик и говорит, что операция будет стоить примерно сорок пять тысяч, и что такие операции только в их клинике и делают. А на экране аппарата УЗИ в этом футбольном мяче мой расплющенный и переполненный мочевой пузырь светится. Лакус в ужасе от того, что мне все разрежут-отрежут, и не понятно, как потом жить. Она еще не понимает, что у меня моча совсем не отходит, и я скоро начну выть от боли. А доктор-то это понимает, он на экране все видит воочию. Тем не менее, он отпускает нас со словами «езжайте и думайте». Приехали мы домой, на прогулку сходили – ноль капель. Ноль! Я уже иду-то с трудом. Лакус плачет, я залез под дом и вою. Наконец, сообразила моя хозяйка, обзвонила круглосуточные клиники, посадила меня в машину, и поехали мы в два часа ночи катетер ставить. Это довольно противно и больно, но – уф! – полегчало, наконец. Минут сорок меня «доили». Мяч мой на попе сдулся, и врач объяснила хозяйке, что надо делать массаж мяча, потому что, пока мяч мягкий, массаж помогает, а как надуется — уже только катетер.
И начался у нас марафон: полторы недели Лакус делала мне массаж восемь раз в день, каждые два-три часа, возила меня с собой в машине на работу и на тренировки. Потому что один день, когда оставила и не сцедила, кончился тем, что мяч опять надулся. Хозяйка сама попробовала катетер поставить, но я брыкался. Охранник поселка, где мы живем, меня помогал держать, но катетер Лакус выбрала щадящий, человеческий, с лубрикантом, мягкий и короткий, 40 см. А надо было жесткий и 60 см. Вот у нее ничего и не получилось. Опять ездили к доктору, откачивали, платили три тысячи. Хотели подшить мне постоянный катетер и даже сделали это, но тут я устроил забастовку: сел около двери клиники и сказал, что никуда не пойду, пока не снимут. Жить с пластиковой трубкой 60 см внутри – нет уж! Врачи оценили мою непреклонность и катетер сняли. И мы продолжили массажи через каждые два часа, больше хозяйка меня не оставляла.
Все эти полторы недели хозяйка Лакус мучилась и пыталась принять правильное решение: резать меня или нет, и какую именно сделать операцию: просто стерилизацию, от которой простата со временем уменьшается, или большую полостную операцию, при которой подшивают на место мочевой пузырь, простату, ушивают прямую кишку, зашивают разошедшиеся мышцы и вставляют в них сетку, чтобы органы опять не уплыли. Она звонила заводчику, спрашивала в фейсбуке, консультировалась с пятью хирургами. Все говорили: однозначно резать полностью и ушивать-пришивать. И только мой большой друг, доктор Юра, с которым мы раньше жили на Кутузовском проспекте, говорил, что не надо оперировать, такая серьезная операция может убить или сделать инвалидом, а надо сделать маленькую, легкую операцию и научиться жить с тем, что есть.
Потом хозяйка вроде нашла хирурга, который был готов кишку не резать, а только подшить мочевой пузырь и простату. Но это при первом разговоре, позже выяснилось, что кишки тоже будут шить, а значит после операции – полный мрак: недержание, выпадение и прочая ерунда. А через полгода дивертикул опять растягивается. Это как колготки зашивать – довольно-таки бесполезно. И тут, слава Богу, моя Лакус поговорила с подружкой. Подружка посоветовала выпустить меня в поле, чтобы я нашел какую-нибудь волшебную травку и выздоровел. В результате хозяйка решила меня не мучить большой операцией, ограничиться стерилизацией. И еще она ходила в храм и молилась, чтобы прийти к правильному решению, и когда выбрала маленькую операцию и консервативное лечение, сразу на нее снизошло спокойствие.
Надо сказать, что доктор Ирина в Клину, которая мною занималась, оказалась очень доброй и дотошной. Она два часа меня исследовала на УЗИ и нашла-таки и простату и мочевой пузырь, которые переместились из живота в этот самый мяч, о котором я толкую. И в самом деле, не может же у пса исчезнуть бесследно два органа (один из которых не нашли девушки в другой клинике). Доктор Ирина меня подготовила к операции по стерилизации, взяла подписку с хозяйки об отказе от большой операции, и сделала все отлично и профессионально.
И тут случилось чудо. Но прежде еще немного подробностей. Стерилизацию я пережил относительно спокойно. Сначала засыпал от наркозного укола, пока Лакус мне в ухо нашептывала ласковые слова. Потом проснулся как бы «пьяный», в машине, потом двое рабочих на простыне перенесли меня в дом и даже денег не взяли (вешу-то я 35 кг, не маленькая собачка). Как только очухался, хозяйка надела на меня противный пластиковый «патефон» — это такой раструб, чтобы я швы не выгрызал. Две недели пришлось носить эту дрянь, а как хотелось от этих швов освободиться! Мне все-таки удалось их разлизать, когда хозяйка положила меня около своего дивана, сняла «патефон», чтоб я отдохнул, а сама задремала. Но оказалось, что трогать швы, и правда, нельзя. Раздулась штука на животе – отек мошонки. Ну, эту мелочь мы победили уколами, а раструб пришлось надевать на ночь и снимать днем, когда я под присмотром.
Так вот, на следующий день после стерилизации случилось чудо. Я стал самостоятельно писать, как раньше, до болезни. Говорили, что эффект будет через месяц, и то не точно, а он случился на следующий день. То ли хозяйка молилась усердно, то ли гомеопатия помогла (это такие маленькие белые шарики, которые пьют мужчины для уменьшения простаты). Причем гормоны мои вообще не изменились: я ухаживаю за собачками с тем же энтузиазмом, что и раньше, сейчас вот влюблен в молодую соседку – гончую Сильву. Недавно удалось ее даже слегка оседлать. Она сама ко мне на участок залезла, красотка. А намедни подрался с псом Тошей, который гулял без поводка. И нечего ему мимо Сильвина забора разгуливать, у него своя соседка есть.
Возвращаясь к приключению со здоровьем, жизнь наша наладилась. Хозяйка сшила мне трусы Dolce & Gabbano – поддерживающий бандаж, я теперь такой интересный в нем хожу на прогулки. Утром ем помидор с подсолнечным маслом, потом кефир с сырыми яйцами и жарено-тушеный кабачок. Вечером – кефир с творогом. Также моя пища – бананы, сыр, картофельная похлебка. Крупу и хлеб мне категорически нельзя. И мяса мне целых два месяца не давали. Тоска, конечно. Но недавно мой друг, доктор Юра, живший со мной три дня в октябре, пока хозяйка в Сочи отмокала, вступился за меня и велел давать фрикадельки с бульоном по чуть-чуть, как педагогический прикорм младенцам. Лакус попробовала, и все прошло хорошо, коллапса не случилось. Всё работает сейчас без всяких дополнительных манипуляций по очищению дивертикула, которые летом еще были нужны. Так что, дорогие друзья, вывод такой: не надо опасных и дорогих операций, чтобы вылечить промежностную грыжу. Нужна гомеопатия, стерилизация и диета, прогулки и бандаж Dolce & Gabbano (который хозяйка сшила из эластичных бинтов) — и жизнь будет вполне сносной.
РЕЗЮМЕ ПО КОНСЕРВАТИВНОМУ ЛЕЧЕНИЮ:
1. Гомеопатия
2. Стерилизация
3. Диета (тушеные кабачки, помидор с маслом, сырое яйцо, кефир, картофельная похлебка, бананы, яблоки; если все хорошо – говяжьи или куриные фрикадельки с бульоном)
4. Бандаж